Выставка «Холод». Пущино, 2024
Константин Чемерис продолжает развивать направление психологического пейзажа в фотографии, последовательно исследуя его различные аспекты. В качестве темы для представленного проекта выбрано многозначное понятие «холод» – это и относительно низкая температура, и физиологическое ощущение, и термин из психологии. При этом проект ограничен пейзажами средней полосы России, которые наиболее близки автору – это его родной край, его малая родина.
Проект «Холод» насчитывает около 200 работ, созданных в период с 2021 по 2024 год. На выставке представлены 24 ключевые работы проекта.
На открытии автор рассказал о принципах формирования коллекции, её смысловой и эстетической составляющей, обсудил с коллегами значимость атрибуции.
Автор – специалист в области изобразительного искусства, член Союза фотохудожников России, неоднократный лауреат Государственной стипендии в области фотоискусства, автор двух фотокниг. Проводит художественные эксперименты, в основном в жанре пейзажа, предпочитая использовать монохромную гамму. Стремится к психологической ассоциативности создаваемых образов, выбирая сюжеты, в которых силы природы довлеют над человеком и его творениями.
Проект создан при поддержке Государственной стипендии МК РФ для выдающихся деятелей культуры и искусства. Куратор – Евгения Комарова.
Открытие выставки и встреча с автором 9 ноября 2024
Тема холода
– Евгения Комарова: Пятая глава «чемерисья». Как минимум пятая: Дым, Лабиринт, Окольные тропы, Глубина, Холод. Почему Холод? Под стипендию вот это все?
– Константин Чемерис: Как обычно, у меня это не проект под стипендию. Это бывает у многих фотошкол – давайте придумаем, на какую тему мы начнем снимать. У меня получается наоборот. Бывает, я снимаю там, куда меня везут друзья, и я заранее вообще не знаю, что там. И, в результате, когда накапливается какой-то объем фотографий, я уже потом пытаюсь осмыслить, что же я снял. То есть это такая рефлексия. Поэтому названия для проектов рождаются по окончании, а не перед.
В прошлый раз была «Глубина», когда мы съездили в несколько деревень Калужской области. Здесь же и Калужская, и Тульская, и Московская области. И получилось, что в этом году… Ну, это не за один год – 21-й, 22-й, 23-й, 24-й. За 4 года накопилось много зимних работ, которые, как выяснилось, у меня объединяются этим ощущением холода.
Здесь у меня попытка передать не столько ощущение чисто физическое, но еще и такое психологическое состояние, когда говорят, что человек холоден. То есть некоторое отчуждение, одиночество, может быть. Соответственно, я начал рассматривать эти свои фотографии, когда собрал их все вместе, с позиции вопроса – а что они в принципе передают? Выяснилось, что, по сути, они передают не столько ощущение от конкретного места, сколько мои собственные ощущения, которые я испытывал в тот момент.
Соответственно, у меня получается продолжение ранее существовавших серий. Это – психологический пейзаж. Когда пейзаж передаёт некое психологическое состояние. Поэтому у меня здесь холод – понятие многозначное. Это и холод как просто зима, когда холодно, и холод как некий психологический дискомфорт. Поэтому соответствующая выборка. У меня работ, естественно, больше.
– ЕК: Сколько всего работ?
– КЧ: Порядка двухсот работ у меня напечатано. По мере отбора для выставки оставались те работы, которые в наибольшей степени передавали ощущение холода психологического. Вот на базе этого холода и получилась такая экспозиция.
Атрибутация
– ЕК: Когда ты выкладываешь картинки в Интернет, ты их всегда атрибутируешь. На выставках ты этого не делаешь. Почему?
Мне кажется, что зрителю, который не подписан на тебя в соцсетях, этой информации будет не хватать. Потому что в интернете мы видим, что вот этот альбом из этого места, этот – из этого. В ленте, когда твои работы сморим, у тебя там указаны месяц, дата и где это снято. Когда к кадрам идет атрибутация, картинка получается более полноценной в твоем случае.
Ценность твоих проектов для меня не только в визуальной точке зрения, в художественной передаче состояния и так далее. Это же и огромный массив информационный. И он работает только с привязкой к атрибутации. В таких проектах, которые снимаются в разных точках в течение длительного времени, атрибутация очень важна.
– КЧ: Согласен. Я действительно мало уделяю этому внимания.
– ЕК: Именно на выставках. В твоих книжках вся атрибутация есть в конце.
– КЧ: Да. Дело в том, что в соцсетях я публикую практически каждый день по мере того, как обрабатываю фотографии. У меня есть немного времени вечером – я обработал одну-две и выложил. И на тот момент нет того кумулятивного эффекта, который создаёт некий обобщённый образ. На тот момент это всего одна фотография. Я её сегодня вечером достал, обработал и указал, где это и когда. В моменте мне это важно. А на выставке это менее важно, потому что здесь для меня важнее именно обобщённый образ и некоего пространства, и, конечно, обобщённый образ этого состояния. И в каком-то смысле атрибутация места и времени может несколько нивелировать это состояние и обобщение.
– ЕК: Будет отвлекать на тексты?
– КЧ: Я согласен, что должен быть некий баланс. Мне нравится, если понятно, когда снято и где. Поэтому, в принципе, я это учту.
– ЕК: Если ты не хочешь это вешать на стены, делается такой вариант – ставится на афише QR-код с ссылкой на галерею где эти работы подписаны с атрибутацией. Например, если ты не хочешь, чтобы все непрерывно читали буковки, а хочешь, чтобы буковки читали только те, кому интересно где же действительно вот это место снято.
– КЧ: Когда я делал книжку, я там тоже сознательно убирал из основного блока названия, чтобы ничто не отвлекало от визуальности. А вся атрибутация идет в конце в виде оглавления к каждому кадру.
– Елена Зубкова: Хочу поддержать отсутствие атрибутации. Потому что, когда я читаю, что это деревня Селиваново или какая-то еще, дом номер пять с правого угла, я начинаю идти намеренно – вот это место я знаю, это не знаю, эта церковь такая же как… И, собственно, включается мозг, но отключается эмоциональное восприятие.
Поскольку выставка заявлена как Холод, мне было очень интересно посмотреть, именно как Константин это может сделать. Я знаю какой он конкретный, какой он обязательный. Я знаю, что я от него не ожидаю, потому что его снимки черно-белые, а для меня эмоции – это больше цвет.
Поэтому, на мой взгляд, конкретно на этой выставке при том названии которое есть, при том замысле, который есть, как раз хорошо, что нет атрибутации. Потому что можно ловить это состояние.
И когда прозвучало, что это эмоциональное состояние одиночества, вот тогда всё сложилось у меня. Да, прекрасная композиция у Константина всегда, это удовольствие просто, разглядывать как визуальное некое пространство. Но когда здесь ещё и это эмоциональное состояние одиночества или холода, тогда мне не нужна атрибутация.
– КЧ: Это не противоречит. Должно быть несколько слоев. Первый слой общий, в котором ничто не отвлекает на описание. И некий внутренний слой с конкретикой, чтобы понимать, на чем базируется внешний.
Интересно же, когда издалека видишь некую композицию из крупных пятен, подходишь ближе, а там не пустота, в каждом крупном пятне обнаруживаются какие-то более мелкие детали, и начинаешь их тоже рассматривать.
То же самое и здесь - есть некий обобщённый образ, ты заинтересовываешься, на базе чего это сделано, и понимаешь, что это сделано, например, совсем недавно. У меня вот это за последние 4 года.
– ЕК: Мы все смотрим на вещи под разными углами. Я к любому выставочному проекту отношусь как к некоему произведению следующего уровня. У него должно быть имя, должны быть его данные – грубо говоря, свидетельство о рождении. Потому что если мы говорим о выставке как о произведении, о некоем наследии, которое копится, то для того чтобы с ним полноценно работать, оно должно иметь заполненные определенные информационные модули.
Без них достаточно сложно ориентироваться. Вот, например, понравилась человеку какая-то работа, и он пошел писать отзыв – «третья работа во втором ряду на правой стене сразу от входа».
– Владимир Григорян: Есть ещё компромиссный вариант. Можно отдельно, где-нибудь в начале или в конце, разместить схему развески с QR-кодами. И она вообще не будет отвлекать.
– ЕК: У меня большой опыт работы с наследием Кулакова, и у нас с этим психологическая травма у всех. Потому что у него никакой атрибутации нет. Мы делаем выставки, мы работаем с музеями и говорим: «Это где-то примерно, наверное, восьмидесятые».
Я считаю, что это неправильно не с точки зрения того, как воспримет это зритель, а именно с той точки зрения, что законченный проект должен быть с атрибутацией, с указанием времени и места.
Потому что, когда знаешь сколько точек на этой выставке, что это не одно какое-то место он снял, и не два места куда он заехал на выходные, отснял и выложил, а, получается, что в этом проекте…
Сколько у тебя населенных пунктов ты помнишь?
– КЧ: Ой, нет, это нереально.
– ЕК: Если ты откроешь базу, то сосчитаешь. Это же тоже составляющая часть проекта, - информация о том, что, допустим, ты это снимал более чем в 30 деревнях средней полосы России. И когда ты об этом говоришь, это добавляет к тому что…
– КЧ: Ну, да. Это тот самый дополнительный слой, который делает проект более интересным, более объемным.
– ЕК: Который может быть необходим тому зрителю, который пришёл смотреть не только на картинки.
Мне кажется, что у каждого из твоих проектов – и у Глубины, и здесь, – это должно быть. Не только в твоих бесконечных альбомах ВКонтакте.
– КЧ: Разная степень погружения действительно нужна. Согласен, кому-то, может быть, нужен только один слой, поверхностный. А кому-то интереснее поковыряться – где, что. Тем более, что есть возможность – я знаю где это. Это действительно надо показывать.
Психология
– ЕЗ: У психологов есть такая штука. Когда психологи работают с детьми, они просят их нарисовать чего-нибудь. Какую-то свою эмоцию. Ребенок рисует, и ему становится легче на душе. Он переводит это эмоциональное состояние в некий физический носитель, в механическую память. И есть такая терапия, которая, собственно, на этом построена.
Когда ты из своего огромного багажа, накопленного для выставки, отбираешь какую-то тему, что это для тебя? Это вариант прочитать свое собственное состояние через свой отбор или это вариант отпустить, закончить некоторый этап и идти дальше? Может быть еще что-то?
– ЕК: Или констатация факта?
– КЧ: Я, как человек с большим опытом структурирования всего, на самом деле испытываю большое удовольствие от выстраивания понятной мне структуры из того, до чего могу дотянуться.
Меня, например, беспокоит, что я наснимал огромное количество кадров, и они просто хаотично лежат в большой папке. Рука всё время тянется что-то с ними сделать. Разобрать их, во-первых, убрать лишнее, выстроить в какой-то определённой последовательности.
И вот это – структурирование жизненного опыта, который у меня накапливается.
Почему я выбрал именно Холод. Потому что я обнаружил, что у меня накопилось доминирующее количество именно вот таких зимних пейзажей. Раньше у меня этого не было. Что-то новое происходит и мне важно для моего внутреннего спокойствия с точки зрения психологии – это всё переварить. Соответственно, я сажусь и начинаю собирать, объединять, убирать дубли какие-то. И когда я всё структурировал, я чувствую некоторое удовлетворение от того, что у меня это теперь лежит, можно сказать, по полочкам.
Это и констатация факта, это и, действительно, некое состояние облегчения от того что я понял, что у меня получилось из того что я прожил, и это, конечно, некоторая база, от которой я могу отталкиваться для того чтобы жить дальше.
Потому что это не столько про деревни, – жить дальше, в смысле, поехали в следующую деревню, – а в том смысле, что я этот психологический опыт пережил, и, отталкиваясь от этого понимания, могу его использовать в своей дальнейшей жизни. Если опыт не переварен – он бесполезен.
Ощущение
– Анатолий Веремеев: Ощущение холода тут абсолютно сквозит. А у тебя ощущение тепла, красочности бывает?
– КЧ: Конечно. Вот посетил я выставку Елены Зубковой, и там у меня ощущение тепла и красочности.
– АВ: Я имею ввиду, может ли у тебя быть такая выставка или нет? Или у тебя всегда такое состояние? То, что ты сейчас рассказал, я прекрасно, твоё состояние, понимаю. А вот бы увидеть твоё состояние, когда радость, весело, краски, солнце, птички поют…
– КЧ: Если обсуждать это как некую гипотетическую возможность, то, конечно, выставка такая может быть. Я такой же живой человек, как и все, и испытываю все эмоции помимо холода. Но для того чтобы получилась выставка, это должна быть не сиюминутная эмоция. Это должно быть такое мироощущение, которое длится достаточно долго, чтобы накопить какой-то визуальный ряд, который был бы достаточно цельным, чтобы создать вот это вот обобщенное ощущение.
Выставка работает с 9 по 29 ноября 2024
Адрес: Московская обл., г. Пущино, проспект Науки, дом 7, Центр культурного развития «Вертикаль»
Часы работы: ежедневно с 9.30 до 21.00
Вход свободный, 6+
Открытие выставки и встреча с автором 9 ноября (суббота) в 17.00
В экспозиции представлено 24 работы:
13 шт ~14х21 см (рама 28х35 см)
7 шт ~20х30 см (рама 40х50 см)
4 шт ~40х60 см (рама 60х80 см)
Работы оформлены в черные тонкие рамы Nielsen, паспарту молочного цвета, без стекла. Все работы в наличии для последующего экспонирования в авторском оформлении.
YouTube: Константин Чемерис. Открытие выставки "Холод". 2024, ноябрь